[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27]

 

Полный список выпусков

Рязанские ведомости.1998. 25 декабря. . 252-253. С. 4.

Историк церкви А.П.Доброклонский.
Биография историка церкви, профессора Новороссийского университета А.П.Доброклонского.

                     Боярченков В.,                      Толстов В.

Сто лет рязанской охоты
О книге "Сто лет рязанской охоты".

                       Трибунский В.

"Агитатор" Николай Гумилев
Революционные эксперименты Н.С.Гумилева в рязанской деревне.

                       Трибунский П.

"Дом у него был великолепный..."
Дом Алянчиковых в Касимове

                       Филиппов Д.

Самосуд
Самосуды в рязанской деревне конца XIX - начала XX.

                       Фрэнк С.

 

"Агитатор" Николай Гумилев

   Семья Гумилевых множеством ниточек связана с Рязанщиной. Здесь произошел и единственный в жизни поэта случай его "революционной" деятельности.

За зиму 1900-1901 гг. Гумилевы купили небольшое - в 60 десятин - имение Березки неподалеку от реки Рака в Рязанском уезде в 22 км от губернского города, где прошло семинарское детство отца поэта. Семья Гумилевых, постоянно жившая в Тифлисе, сюда приезжала лишь на лето. Так случилось и в 1902 году. Гумилевы жили довольно замкнуто. Иное дело - шестнадцатилетний Коля, который познакомился и подружился с сыном покойного мельника М.Е.Курапова - Сергеем. Они часто вместе проводили время, ходили на охоту и катались на велосипеде.

Однажды подросток поведал Сергею Курапову, что принадлежит к тайному, противоправительственному обществу, которое стремится отнять землю у богатых в пользу бедных. По словам Николая, в обществе было 500 человек, а он сам занимался вербовкой в него новых членов. Когда же в обществе будет достаточно участников, то оно произведет открытое народное выступление. Гумилев попросил друга рассказать об этом помольщикам на мельнице, добавив, что уже успел сам поговорить с двумя работниками, один из которых согласился вступить в организацию, а другой - отказался.

Уездный исправник 15 июля донес о случившемся рязанскому губернатору Н.С.Брянчанинову. Встревоженный начальник губернии приказал в случае повторной агитации Гумилева арестовать. По просьбе губернатора жандармское управление установило секретное наблюдение и начало негласное расследование, т.к. для более решительных действий (надзор, обыск) оснований не было, ибо исправник не сообщил источника своих сведений. Во втором письме, пришедшим через 10 дней, исправник указывал, что Курапов сам рассказал уряднику Вострухину о предложении Гумилева вступить в тайное общество. Исходя из этого, исправник повелел установить за Николаем негласное наблюдение. Исправник характеризовал Гумилева как "тип юного теоретика", который является "самым подходящим орудием в руках политических злоумышленников", и, прежде всего, эсеров. Но громкого дела о революционной агитации не получилось. Расследование жандармского управления выявило всю шаткость обвинения Николая Гумилева в противоправительственной деятельности. Сам Курапов не придавал никакого значения разговору с Гумилевым, а беседу с Вострухиным просто отрицал. Ввиду отсутствия надежных доказательств управление отказалось от каких бы то ни было карательных санкций в отношении Гумилева, хотя секретное наблюдение за ним было установлено, а о случившемся было сообщено в Департамент полиции.

Попытка искать в поступке Николая Гумилева сознательную революционную деятельность, на наш взгляд, неправомерна. Как содержание агитации, так и ее объект заставляют сильно сомневаться в том, что Гумилев был проводником идей эсеров или социал-демократов. Реальней выглядит психологическое объяснение "агитации" как попытки самоутвердиться в глазах сверстников. Увлечение романтической поэзией вкупе с поверхностным знакомством с идеями насильственного свержения самодержавия подтолкнули Николая к сознательной мистификации. Желая завоевать расположение нового друга, а может и удивить, Гумилев говорит о справедливом решении земельного вопроса, о масштабе организации, о значительности своего положения в ней и т.д. Вместе с тем Николай боится, что шутка зашла слишком далеко, и если о ней узнает старший брат или отец, то ему не поздоровиться. И, как результат, уехав из Березок, Н.С.Гумилев больше никогда не возвращается к этой странной игре в "политику".

Павел Трибунский.